Выстрел с ультиматумом «банды четырех» был хорошо подготовлен и проработан медийно, но не учитывал расклад сил в России, переоценивая реальный вес тех, кто мог за него «вписаться». По факту за «ультиматум» в России не вписался никто. ©

Что вчера творилось в политическом интернете, иначе как безответственным хайпованием назвать не могу. Никто ничего не знает, но каждый пытается делать прогнозы и торговать своими мыслями как «инсайдом». Я так не умею и к пенсии учиться не собираюсь.

Поэтому на данном этапе поговорим про стартовые позиции сторон. Они примерно понятны. Диспозиция в момент переговоров в Стамбуле довольно сложная и это тоже надо учитывать.

Самое простое для анализа – логика евроатлантистов. Их выстрел с ультиматумом «банды четырех» был крайне хорошо подготовлен и проработан медийно, но не учитывал расклад сил в России, переоценивая реальный вес тех, кто мог за него «вписаться». По факту за «ультиматум» в России не вписался никто. А если нет целевой аудитории, если медийное действие не получило социально-политического отклика, значит вы выстрелили «в молоко», каким бы гениально фундированным не был ваш проект. 

Но был нюанс: ультиматум «банды четырех» был настолько жестким, что, без сомнений,  за ним стояла глубокая уверенность, что его хоть кто-то, да поддержит.

И теперь стоит задать себе вопрос, кто его должен был поддержать?  Элементы «партии мира»,  отмороженные настолько, что готовы поддержать предложение о капитуляции? Да, были и такие, но их крайне мало. И они уже «за грань» вышли. А большая часть «партии мира»  показательно промолчала. Евроатлантисты?  Их влияние в современной России минимально и не выходит за рамки того круга, что именуется «Семьей». Или представители лоббистских группировок, являющихся клиентелой новых союзников евроатлантистов? Вопрос, на который очевиден ответ, но этот  ответ нельзя произносить вслух, как в «Гарри Поттере».

Вопрос в том, что у евроатлантистов «Плана Б» не было. Именно поэтому как бы сам собой исчез пункт о «замораживании» до начала переговоров. Слабость евроатлантистов совершенно четко понял Трамп, попытавшийся перехватить информационную инициативу. И у него это почти получилось.

Логика Трампа посложнее, хотя бы потому, что он начинал с очень невыгодной позиции. Здесь выделю три базовых компонента:

(1)  Накануне нынешнего переговорного цикла Трамп почти утратил контроль над процессом, плотно перехваченным англичанами. С американской стороны процесс приватизирован Китом Келлогом, связанными с ним украинскими лоббистами и его окружением. Кстати, фокусировка на Уиткоффе и невнимание к тому, что основными политическими аспектами рулит Келлог, является грубым и совершенно необъяснимым с точки зрения политической логики просчетом российской стороны. Другой вопрос, что Келлог откровенно зарвался и начал противоречить Трампу публично, чего тот не прощает, особенно людям, которых он считал «своими».

(2)  Но, будучи «человеком интуиции» (или скорее – «чутья»), Трамп прекрасно почувствовал, что Киев и европейцы зашли слишком далеко в давлении на Россию. Трамп уловил шанс на перехват контроля над проектом «Украина», во всяком случае частично. Что уже большой прогресс по сравнению с ситуацией на середину апреля, когда стало понятно, что Трамп в Киеве не контролирует в принципе ничего. А еще Трамп рассматривал ситуацию как способ консолидации своей команды. Пока «лидерство» Рубио особо ничего не значит. Но это только пока.

А третий компонент вынесу в частный канал. Во вторую часть поста там.

Там будет и пара комментариев по процессам в России.

Зеленский исходил из того, что все участники настолько заинтересованы в  завершении войны, что он сможет выторговать себе условия большие, чем просто политическое и биологическое выживание. Именно этим объясняется быстрое сворачивание пробросов о компромиссе по территориям и возвращении к ультимативной риторике, а потом – и к прямому хамству по отношения к Москве и лично В.В.Путину. Попадание в вакуум поддержки для него было абсолютно неожиданным.   Д.Евстафьев